Гормональные биомаркеры стресса и когнитивные функции больных ВИЧ-инфекцией с опиоидной зависимостью

Резюме

Цель - изучение влияния стресса при проведении детоксикационной терапии на когнитивное функционирование в период становления терапевтической ремиссии у больных ВИЧ-инфекцией с опиоидной зависимостью.

Материал и методы. В проспективное когортное исследование включены больные ВИЧ-инфекцией с синдромом зависимости от опиоидов (n=41), поступившие в наркологический стационар для купирования синдрома отмены опиоидов. Сбор данных проведен на 4 временных точках: 0-й визит - день поступления (0-й день); 1-й визит - пик синдрома отмены (3-5-й день); 2-й визит - день купирования синдрома отмены (10-14-й день); 3-й визит - ранняя терапевтическая ремиссия (21-40-й день). Использованы экспериментально-психологические и клинико-психопатологические методы, а также лабораторно определена концентрация кортизола, дегидроэпиандростерона (ДГЭА) и дегидроэпиандростерон-сульфата (ДГЭА-С) в плазме.

Результаты. В течение периода наблюдения выявлены гиперкортизолемия и снижение концентрации ДГЭА-С в плазме. Выраженность когнитивных нарушений значимо снижалась через 3 нед после терапии синдрома отмены (p<0,05). В регрессионной модели выявлено, что повышенное соотношение кортизол/ДГЭА у больных ВИЧ-инфекцией в период синдрома отмены опиоидов связано с более выраженным когнитивным дефицитом в раннем периоде становления ремиссии [коэффициент наклона (95% доверительный интервал) = -1,2 (-2; -0,4)].

Заключение. Данные подтверждают, что когнитивные нарушения, включая снижение скорости обработки информации, обучение и память, сохраняются у больных ВИЧ-инфекцией спустя несколько недель после детоксикационной терапии. Результаты исследования свидетельствуют о дисфункции гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы, активированной при прекращении употребления опиоидов и развитии синдрома отмены. Можно сделать вывод о возможной вовлеченности нейроэндокринной системы в развитие когнитивных нарушений у ВИЧ-инфицированных на фоне синдрома отмены опиоидов.

Ключевые слова:ВИЧ-инфекция; когнитивное функционирование; опиоиды; наркомания; стресс; дегидроэпиандростеронсульфат

Финансирование. Научная работа выполнена при финансовой поддержке Российского научного фонда (проект № 20-15-00049, 2020 г.).

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Вклад авторов. Концепция и дизайн исследования - Крупицкий Е.М., Звартау Э.Э., Блохина Е.А.; сбор и обработка материала - Ветрова М.В., Палаткин В.Я., Тюсова О.В., Проценко Е.А., Боровская В.Г., Ирхина М.Д., Белова О. Г.; статистическая обработка - Ветрова М.В.; написание текста - Ветрова М.В., Палаткин В.Я., Проценко Е.А., Боровская В.Г., Ирхина М.Д., Белова О. Г.; редактирование - Тюсова О.В., Блохина Е.А., Холодная А. Н., Лиознов Д.А., Крупицкий Е.М.

Для цитирования: Ветрова М.В., Палаткин В.Я., Проценко Е.А., Боровская В.Г., Ирхина М.Д., Белова О.Г., Тюсова О.В., Блохина Е.А., Бушара Н.М., Ярославцева Т.С., Холодная А.Н., Лиознов Д.А., Крупицкий Е.М., Звартау Э.Э. Гормональные биомаркеры стресса и когнитивные функции больных ВИЧ-инфекцией с опиоидной зависимостью // Инфекционные болезни: новости, мнения, обучение. 2022. Т. 11, № 3. С. 112-119. DOI: https://doi.org/10.33029/2305-3496-2022-11-3-112-119

Потребители инъекционных наркотиков (ПИН) относятся к группе пациентов с высоким риском заражения возбудителями инфекционных заболеваний, в том числе вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ). Распространенность ВИЧ-инфекции среди ПИН остается высокой, варьируя в разных регионах РФ от 48,1% в Красноярске до 75,2% в Кемерово [1]. Несмотря на снижение обращаемости в медицинские учреждения пациентов с синдромом зависимости от опиоидов [2], проблема опиоидной наркомании остается актуальной для здравоохранения в России. В исследовании в Санкт-Петербурге показано, что среди пациентов с наркологической патологией, поступивших на лечение в инфекционный стационар в 2014 и 2016 гг., зависимость от опиоидов выявлена у 50% [3].

Согласно исследованиям, посвященным изучению нарушений когнитивных функций у больных ВИЧ-инфекцией и наркоманией, наличие 2 патологических состояний, вероятно, усиливает негативное действие ВИЧ и опиоидов на центральную нервную систему (ЦНС) и, следовательно, ассоциировано с более существенными нарушениями когнитивных функций. По мере прогрессирования ВИЧ-инфекции в сочетании с употреблением психоактивных веществ (ПАВ) постепенно развивается выраженный интеллектуально-мнестический синдром [4]. Поэтому не теряют актуальность вопросы нейроиммунологического механизма развития когнитивных нарушений и роли хронического употребления ПАВ в снижении когнитивных функций у больных ВИЧ-инфекцией.

Изучение влияния эндокринной системы на снижение когнитивных функций и развитие аддиктивных расстройств является одним из перспективных направлений психонейроэндокринологии и психонейрофизиологии в связи с модулирующим эффектом гормонов стресса, в частности кортизола и дегидроэпиандростерона (ДГЭА), на ЦНС [5]. При увеличении концентрации кортизола происходит атрофия нейронов гиппокампа [6] в связи с нейротоксическим эффектом глюкокортикоидов. В ранее опубликованных работах установлено негативное влияние глюкокортикоидов на долговременную память [7], в то время как выявлено положительное действие на память другого стероида, ДГЭА [8]. Нейростероид ДГЭА оказывает нейропротективный эффект, защищая нейроны головного мозга от глюкокортикоид-индуцированной нейротоксичности посредством супрессии провоспалительных цитокинов [9]. Таким образом, ДГЭА может рассматриваться как антагонист кортизола, а соотношение показателей кортизола и ДГЭА - как важный маркер гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой (ГГН) активности, "анаболического баланса" и аллостаза, характеризующего устойчивость организма к различным патологическим изменениям.

Известно, что глюкокортикоиды участвуют в регуляции иммунных и воспалительных процессов. На ранних стадиях ВИЧ-инфекции часто выявляется гиперкортизолемия, однако есть данные о повышении кортизола у людей, живущих с ВИЧ (ЛЖВС), вне зависимости от стадии заболевания [10]. Из-за замещения синтеза адренокортикотропных гормонов синтезом глюкокортикоидов у ЛЖВС наблюдается снижение ДГЭА и его сульфата [11]. У больных ВИЧ-инфекцией ранее продемонстрирована положительная корреляция количества CD4+-лимфоцитов с концентрацией ДГЭА в плазме крови, а также отрицательная или отсутствие корреляции с концентрацией кортизола [10, 11]. Однако в настоящее время механизм действия гормонов ГГН оси на когнитивные функции у больных ВИЧ-инфекцией недостаточно изучен. В связи с вышесказанным важным направлением для исследования является изучение вовлеченности гормонов ГГН оси в патофизиологические процессы развития когнитивных нарушений у ЛЖВС с синдромом зависимости от опиоидов.

Цель исследования - изучение роли биомаркеров стресса в нарушении когнитивных функций у больных ВИЧ-инфекцией в процессе детоксикационной терапии синдрома отмены опиоидов и в периоде становления терапевтической ремиссии.

Материал и методы

Проспективное когортное исследование было проведено на базе СПб ГБУЗ "Городская наркологическая больница" и ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России. Всего в исследование были включены 82 ВИЧ-позитивных пациента с диагнозом "психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением опиоидов, синдром зависимости и синдром отмены", согласно критериям МКБ-10 (F11.2 и F11.30) с показаниями для проведения детоксикационной терапии (ДТ), не принимающие, с их слов, антиретровирусную терапию. Другими критериями включения были возраст 18 лет и старше; для женщин детородного периода - отрицательный тест на беременность и использование надежных методов контрацепции.

Критерии исключения из исследования: коморбидное психотическое расстройство; мысли суицидального характера или агрессивное поведение; острое судорожное состояние; выраженные когнитивные расстройства, проявляющиеся неспособностью участника дать информированное согласие на участие. Все участники, включенные в исследование, подписали форму информированного согласия. Исследование соответствует этическим стандартам Хельсинкской декларации Всемирной медицинской ассоциации (ВМА) и одобрено локальным этическим комитетом ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России (№ 160 от 24.02.2014).

За период наблюдения (февраль 2015 г. - июль 2016 г.) было проведено 4 оценочных визита: 0-й - визит включения (1-й день ДТ); 1-й - пик синдром отмены опиоидов (СОО) спустя 3-7 дней; 2-й - момент перехода в постабстинентное состояние (спустя 7-14 дней); 3-й - становление терапевтической ремиссии (СТР) спустя 21-40 дней. На 0-м визите с помощью структурированного клинического интервью проводили сбор социально-демографических и клинико-анамнестических данных. Для оценки тяжести СОО применяли Клиническую шкалу оценки синдрома отмены опиоидов (КШОС) [12]. На 1, 2 и 3-м визитах осуществляли забор венозной крови в утренние часы. Методом иммуноферментного анализа (ИФА) с использованием тест-систем ("Стероид ИФА-ДГЭА" и "Стероид ИФА-ДГЭА-Сульфат", OOO "Алкор-Био", Санкт-Петербург, Россия) определяли концентрацию стероидных гормонов - кортизола, ДГЭА и дегидроэпиандростерон-сульфата (ДГЭА-С) в плазме крови (OOO "Алкор-Био", Санкт-Петербург, Россия).

На 0, 2 и 3-м визитах клинический психолог проводил нейропсихологическое тестирование для оценки когнитивных функций, нарушения которых характерны как для естественного течения ВИЧ-инфекции, так и для зависимости от ПАВ: внимание, скорость обработки информации, исполнительные функции, память, обучение, скорость движений и координация. В панель тестов [13] для оценки когнитивных функций вошли следующие: 1) краткий тест для оценки зрительно-пространственной памяти (КТЗП); 2) вербальный субтест "Шифровка" теста Векслера; 3) тест последовательных соединений (ТПС или тест Рейтана), части А и В; 4) слуховой тест на сложение чисел в заданном темпе, т.е. попарное складывание чисел; 5) тест речевой беглости, проба 1 - животные, проба 2 - действия; 6) тест ручной умелости с применением доски с отверстиями и штырьками.

Проведение нейрокогнитивной оценки занимало примерно 45-60 мин. В качестве показателя когнитивных функций использовали общую шкальную оценку, включавшую результаты всех тестов и скорректированную по эффекту научения, где более высокий показатель характеризует менее выраженные нарушения когнитивных функций. Отдельно проанализированы результаты КТЗП, субтеста "Шифровка" и ТПС. Перечисленные тесты были выбраны для отдельного анализа в связи с наиболее частым применением данных психометрических оценок в предыдущих исследованиях когнитивных функций у пациентов с наркоманией, что позволило сравнить полученные результаты с более ранними научными работами.

Статистическую обработку данных осуществляли с применением программного пакета JMP 14.1.0 (SAS Institute Inc.). Метод описательной статистики использовали для оценки основных характеристик выборки и когнитивных и нейроэндокринологических показателей на разных временных точках исследования. При нормальном распределении признака рассчитывали среднее и стандартное отклонение, в остальных случаях определяли медиану, 1-й и 3-й квартили.

Для проверки нормальности распределений применялся тест Шапиро-Уилка. При сравнении показателей между группами использовались t-критерий Стьюдента для количественных переменных и χ2 для качественных переменных. Для оценки динамики при сравнении показателей когнитивного функционирования и биомаркеров применялся критерий Вилкоксона (Wilcoxon Signed Rank test) для количественных и тест χ2 по методу МакНемара для качественных переменных. Перед построением линейных регрессионных моделей прогноза использовали корреляционный тест Спирмена для анализа линейной зависимости между переменными. В связи с ненормальностью распределения показателей биомаркеров они были преобразованы посредством логарифмирования. Уровень статистической значимости различий определяли при p≤0,05.

Результаты и обсуждение

В предварительный анализ были включены данные 53 пациентов, полностью завершивших все процедуры исследования. В основной анализ вошли данные участников (n=41), воздержавшихся от употребления опиоидов в период наблюдения (верифицировано анализом мочи на содержание морфина и/или метадона на 3-м визите, если участник был выписан из стационара после окончания ДТ). Промежутки времени между визитами варьировали в зависимости от состояния здоровья и особенностей течения СОО, а также доступности участников. Медиана длительности СОО (длительность между 0-м и 2-м визитом) составила 10 (Q1; Q3: 8; 12) дней. Медиана периода между окончанием ДТ и 3-м визитом составила 17 (14, 23) дней.

В табл. 1 представлены основные социально-демографические и клинико-анамнестические характеристики, данные о которых получены на 1-м визите, как в общей выборке (n=53), так и со стратификацией на группы участников по результату теста мочи на наличие опиоидов на 3-м визите. Статистически значимых различий между группами не выявлено.

В табл. 2 показаны изменения когнитивных функций соответственно в течение всего периода наблюдения среди пациентов, воздержавшихся от употребления опиоидов (n=41). Выявлено, что самое низкое значение показателя теста КТЗП - на 2-м визите (что свидетельствует о более выраженном нарушении). По сравнению с 0-м визитом значимо выше оценка по шкале субтеста Векслера "Шифровка" на 3-м визите, что указывает на улучшение когнитивных функций на стадии СТР. О восстановлении когнитивных функций также свидетельствовали показатели ТПС, определяемые по значимому снижению времени, затраченного на выполнение задания частей А и В теста на 3-м визите по сравнению с результатами на предыдущих визитах (2-м и 0-м). Доля участников, потративших на выполнение ТПС более 100 с (более выраженные нарушения), была меньше всего на стадии СТР. По показателю общего балла значимые различия выявлены между 2-м и 3-м визитами.

На всех визитах (1, 2 и 3-м) уровень кортизола превышал верхние границы референсных значений (150-660 нмоль/л, табл. 3). Средние значения ДГЭА-С находились на нижней границе нормальных значений (2,16-10,53 у женщин и 2,70-11,34 мкмоль/л у мужчин) в течение всего периода наблюдения. Установлено, что по сравнению с 1-м визитом значения ДГЭА-С постепенно значимо увеличивались на 2-м и 3-м визитах. Однако, несмотря на статистическую значимость разницы между средними значениями ДГЭА-С, клинически она не значима. Индекс кортизол/ДГЭА оставался практически неизменным на протяжении всего периода наблюдения.

Отмечена слабая, но статистически значимая обратная корреляция (r=-0,30) между временем выполнения части В ТПС и уровнем ДГЭА-С; прямая корреляция (r=0,37; p=0,002) обнаружена с индексом кортизол/ДГЭА. Напомним, что более длительное выполнение ТПС указывает на более выраженные когнитивные нарушения, а именно на снижение внимания и скорости сенсомоторной координации. Индекс соотношения кортизол/ДГЭА обратно коррелировал с 2 другими когнитивными тестами, характеризующими память, КТЗП (r=-0,27; p<0,05) и тестом Векслера (r=-0,37; p<0,001), однако сила корреляции также слабая. В данных тестах более высокие значения интерпретируются как менее выраженные когнитивные нарушения. Взаимосвязи результатов данных тестов и ДГЭА-С выявить не удалось. Регрессионный анализ показал, что наиболее значимым благоприятным прогностическим фактором для выявления нарушений когнитивных функций через 3 нед после лечения СОО является более низкий индекс кортизол/ДГЭА. В бивариантной регрессионной модели при увеличении индекса кортизол/ДГЭА на 1 балл происходит значимое ухудшение когнитивных функций, выявляемое снижением показателя теста "Шифровка" на 1,5 (95% доверительный интервал -2,7; -0,3), увеличением времени выполнения ТПС (части В) на 20,2 (3,6; 36,8), а также снижением общего балла на 1 (-1,8; -0,3). В мультивариантной регрессионной модели при увеличении индекса кортизол/ДГЭА на 1 происходит значимое уменьшение показателя теста КТЗП на 1,7 (-2,7; -0,6), показателя теста "Шифровка" на 1,7 (-3,0; - 0,3) и общего балла на 1,2 (-2,0; -0,4), с учетом влияния пола, возраста, уровня образования, длительности течения ВИЧ- инфекции и степени тяжести СОО на 0-м визите.

Обсуждение

Результаты показали, что зрительно-моторная координация, психомоторная скорость, концентрация и переключаемость внимания, хоть и значимо, но слабо улучшаются в период СТР у больных ВИЧ-инфекцией, что свидетельствует о стойком характере выявленных нарушений, даже в стадии ремиссии, и, вероятно, отражает органическое поражение головного мозга. Сходные результаты получены в других исследованиях. Например, в исследовании когнитивных функций [14] у пациентов, употребляющих героин (n=38), которые находились на стационарном или амбулаторном лечении и получали медикаментозную терапию, включая психотропные препараты, среднее значение оценки теста по шкале "Шифровка" составляло 6,6 (в проведенном исследовании около 5 в процессе СОО и 6 - на 3-м визите, когда пациенты не принимали медикаментозную терапию). Данный тест также применяли в исследовании у пациентов с опиоидной зависимостью [15], однако сравнение с полученными в данной работе результатами невозможно, так как в статье не приведены средние значения результатов по тесту. Кроме того, при применении теста Векслера среди ЛЖВС [16] показаны схожие с полученными в данной работе результаты. Также стоит отметить, что оценки по шкалам не различались у людей, употребляющих наркотики и без опыта употребления (среднее составило 6 и 7 соответственно).

В проведенном исследовании у больных ВИЧ-инфекцией в период СОО выявлены нейроэндокринные особенности, характеризующие активацию стрессорной системы и сохраняющиеся как минимум в течение 3 нед после окончания ДТ. К таким особенностям относятся гиперкортизолемия и сниженная концентрация ДГЭА-С в плазме крови. Обнаружено, что стойкие когнитивные нарушения, вероятнее всего, сохраняются у пациентов с более интенсивными нарушениями ГГН системы при синдроме отмены опиоидов, т.е. при повышенном индексе кортизол/ДГЭА. Данные явления могут рассматриваться как проявления аллостатической нагрузки, т.е. сохранение когнитивных нарушений и повышенный уровень кортизола в ремиссии, с одной стороны, являются расплатой за длительное пребывание в состоянии готовности к стрессу при СОО и его лечении, а с другой, могут быть фактором риска рецидива. Схожие результаты были получены в предыдущих исследованиях среди пациентов с опиоидной зависимостью [17]. Причем выраженность гормональных нарушений коррелировала со стажем приема и дозой употребляемого наркотика [17].

Известно, что инъекции опиоидов у человека приводят к угнетению высвобождения адренокортикотропного гормона (АКТГ) и, как следствие, к угнетению высвобождения кортизола, а также снижению синтеза ДГЭА-С [18]. В исследовании F. Facchinetti и соавт. уровень кортизола у людей, употребляющих героин (n=37), был снижен по сравнению с контрольной группой условно здоровых людей (n=12) [19]. В исследовании M.J. Kreek и соавт. было показано, что у пациентов с героиновой зависимостью, получающих агонисты опиоидов (так называемая метадоновая терапия) (n=16), уровень кортизола находится в пределах нормы [20]. Таким образом, в фазу активного употребления у пациентов с опиоидной зависимостью происходит обратимое угнетение синтеза и высвобождения кортизола, а при прекращении употребления опиоидов наблюдается стресс-индуцированная гиперкортизолемия, тогда как у пациентов, получающих агонисты опиоидов, уровень кортизола нормализуется.

Впервые показано, что соотношение кортизол/ДГЭА может служить прогностическим маркером прогрессирования когнитивных расстройств, тогда как повышение уровня ДГЭА может благоприятно влиять на коррекцию когнитивных нарушений посредством снижения нейротоксического влияния глюкокортикоидов, выработка которых усиливается в связи с синдромом отмены. Схожие результаты получены в исследовании пациентов с хронической ишемией мозга, где установлено, что повышенный уровень базального кортизола был предиктором развития когнитивных нарушений [21]. Таким образом, стероидные гормоны предположительно могут играть важную роль в развитии аддиктивных расстройств, в то время как фармакологические препараты, модулирующие выработку или активность глюкокортикоидов и нейростероидов, приводя к стабилизации их гомеостаза, могут оказывать положительный эффект на клинический прогноз заболевания и препятствовать развитию когнитивных нарушений. Однако в настоящее время неизвестно, насколько данная терапия может оказывать положительный эффект на когнитивные функции.

Заключение

Следует отметить, что в данной работе имеется ряд важных ограничений. Во-первых, забор крови для определения кортизола проводили только 1 раз в день, тогда как рекомендуется не менее 4 для учета вариативности суточного ритма. Всем участникам на временных точках забор крови проводили примерно в одно время, в утренние часы.

Другой недостаток - отсутствие контрольной группы. Однако задачей исследования было изучение именно изменений активности ГГН системы в рамках концепции состояния аллостаза (т.е. поддержания системы через адаптивные изменения), а не сравнение с нормативными показателями, значения которых известны и описаны в других исследованиях. Другим недостатком исследования является гендерная гомогенность выборки, ограничивающая возможности оценки особенностей половых различий в содержании гормонов и их влиянии на когнитивные функции, что необходимо учитывать при интерпретации данных. Настоящее исследование позволяет сделать вывод о необходимости изучения кортизола и ДГЭА как потенциальных биологических нейрогуморальных маркеров, которые могут способствовать ранней диагностике и оценке прогноза развития когнитивных нарушений при аддиктивных расстройствах у больных ВИЧ-инфекцией.

Изучение нейрохимических механизмов поддержания аддиктивного поведения у ВИЧ-инфицированных особенно актуально с учетом известного вклада опиоидной зависимости в прогрессирование инфекционного процесса. Вероятно, нейростероиды могут служить потенциальными мишенями для фармакологической коррекции когнитивных нарушений у ВИЧ-позитивных пациентов с зависимостью от опиоидов, обеспечивая дифференцированный лечебный подход с учетом нейроэндокринного статуса больного.

ЛИТЕРАТУРА

1. Федеральный научно-методический центр по профилактике и борьбе со СПИДом ФБУН Центрального НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора. Справка. ВИЧ-инфекция в Российской Федерации в 2017 г.

2. Государственный антинаркотический комитет. Доклад о наркоситуации в Российской Федерации в 2018 году (выдержка). 2019.

3. Яковлев А.А., Дьячков А.Г., Мусатов В.Б., Стреляная Е.В., Микитенко Е.В., Городничева Л.Р. Распространённость и влияние аддиктивной патологии на течение ВИЧ-инфекции у госпитализированных больных // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2017. Т. 22, № 6. С. 281-288. DOI: https://doi.org/10.18821/1560-9529-2017-22-6-281-288

4. Петросян Т.Р., Шахмарданов М.З. ВИЧ-инфекция и наркопотребление // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2018. Т. 23, № 1. С. 60-67. DOI: https://doi.org/10.18821/1560-9529-2018-23-2-60-67

5. Sinha R. Chronic stress, drug use, and vulnerability to addiction // Ann. N. Y. Acad. Sci. 2008. Vol. 1141. P. 105-130. DOI: https://doi.org/doi:10.1196/annals.1441.030

6. Woolley C.S., Gould E., McEwen B.S. Exposure to excess glucocorticoids alters dendritic morphology of adult hippocampal pyramidal neurons // Brain Res. 1990. Vol. 531, N 1-2. P. 225-231. DOI: https://doi.org/10.1016/0006-8993(90)90778-A

7. Brunner R., Schaefer D., Hess K., Parzer P., Resch F., Schwab S. Effect of corticosteroids on short-term and long-term memory // Neurology. 2005. Vol. 64. P. 335-338. DOI: https://doi.org/10.1212/01.WNL.0000149523.35039.4C

8. Maninger N., Wolkowitz O.M., Reus V.I., Epel E.S., Mellon S.H. Neurobiological and neuropsychiatric effects of dehydroepiandrosterone (DHEA) and DHEA sulfate (DHEAS) // Front. Neuroendocrinol. 2009. Vol. 30, N 1. P. 65-91. DOI: https://doi.org/10.1016/j.yfrne.2008.11.002

9. Dong Y., Zheng P. Dehydroepiandrosterone sulphate: action and mechanism in the brain // J. Neuroendocrinol. 2012. Vol. 24, N 1. P. 215-224. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1365-2826.2011.02256.x

10. Christeff N., Gherbi N., Mammes O., Dalle M.T., Gharakhanian S., Lortholary O. et al. Serum cortisol and DHEA concentrations during HIV infection // Psychoneuroendocrinology. 1997. Vol. 22, N 1. P. S11-S18. DOI: https://doi.org/10.1016/S0306-4530(97)00015-2

11. Aggarwal J., Taneja R.S., Gupta P.K., Wali M., Chitkara A., Jamal A. Sex hormone profile in human immunodeficiency virus-infected men and it’s correlation with CD4 cell counts // Indian J. Endocrinol. Metab. 2018. Vol. 22. P. 328-334. DOI: https://doi.org/10.4103/ijem.IJEM_694_17

12. Wesson D.R., Ling W. The clinical opiate withdrawal scale (COWS) // J. Psychoactive Drugs. 2003. Vol. 35, N 2. P. 253-259. DOI: https://doi.org/10.1080/02791072.2003.10400007

13. Heaton R.K., Marcotte T.D., Rivera Mindt M., Sadek J., Moore D.J., Bentley H. et al. The impact of HIV-associated neuropsychological impairment on everyday functioning // J. Int. Neuropsychol. Soc. 2004. Vol. 10, N 3. P. 317-331. DOI: https://doi.org/10.1017/S1355617704102130

14. Брюн Е.А., Гехт А.Б., Полунина А.Г., Давыдов Д.М. Преморбидный нейропсихологический статус у лиц, злоупотребляющих героином: связь со скоростью роста толерантности и отношением к лечению // Журнал неврологии и психиатрии имени С.С. Корсакова. 2002. Т. 102, № 6. С. 21-29.

15. Агибалова Т.В., Поплевченков К.Н. Нарушения когнитивных функций у больных опийной наркоманией в раннем постабстинентном периоде // Вопросы наркологии. 2012. № 4. С. 62-73.

16. Кузнецова О.А., Петриков Д.А. Структура и тяжесть изменений интеллекта у больных с ВИЧ-инфекцией, находящихся на госпитальном лечении в центре СПИД // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2013. Т. 5, № 2. С. 52-57.

17. Ветлугина Т.П., Никитина В.Б., Лобачева О.А., Мандель А.И., Ляшенко Г.П., Рощина О.В. Уровень кортизола и тестостерона у больных алкоголизмом при синдроме отмены // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. 2017. № 3 (96): С. 5-10.

18. Гамалея Н.Б. Иммунотерапия при наркологических заболеваниях (II часть) // Вопросы наркологии. 2012. № 1. С. 84-112.

19. Facchinetti F., Volpe A., Farci G., Petraglia F., Porro C.A., Barbieri G. et al. Hypothalamus-pituitary-adrenal axis of heroin addicts // Drug Alcohol Depend. 1985. Vol. 15, N 4. P. 361-366. DOI: https://doi.org/10.1016/0376-8716(85)90014-6

20. Kreek M.J., Wardlaw S.L., Hartman N., Raghunath J., Friedman J., Schneider B. et al. Circadian rhythms and levels of β-endorphin, ACTH, and cortisol during chronic methadone maintenance treatment in humans // Life Sci. 1983. Vol. 33. P. 409-411. DOI: https://doi.org/10.1016/0024-3205(83)90529-5

21. Катаманова Е.В., Рукавишников В.С., Лахман О.Л., Шевченко О.И., Денисова И.А. Когнитивные нарушения при токсическом поражении мозга // Журнал неврологии и психиатрии имени С.С. Корсакова. 2015. Т. 115, № 2. С. 11-15. DOI: https://doi.org/10.17116/jnevro20151152111-15

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Горелов Александр Васильевич
Академик РАН, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой инфекционных болезней и эпидемиологии НОИ «Высшая школа клинической медицины им. Н.А. Семашко» ФГБОУ ВО «Российский университет медицины» Минздрава России, профессор кафедры детских болезней Клинического института детского здоровья им. Н.Ф. Филатова ФГАОУ ВО Первый МГМУ им И.М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет), заместитель директора по научной работе ФБУН ЦНИИ Эпидемиологии Роспотребнадзора (Москва, Российская Федерация)

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»