В настоящее время ВИЧ-инфекция является одной из важных проблем российской инфектологии. На конец 2019 г. в Российской Федерации зарегистрированы более 1,2 млн людей, живущих с ВИЧ-инфекцией. В 2017-2018 гг. ВИЧ-инфекция стала причиной более половины (примерно 62%) летальных исходов от инфекционных болезней в Российской Федерации [1]. В сложившихся условиях трудно переоценить клиническую и эпидемиологическую значимость своевременной диагностики и лечения острой ВИЧ-инфекции, в том числе при развитии атипичной клинической симптоматики. Изучение острой стадии ВИЧ-инфекции вносит вклад в улучшение ранней диагностики и понимание патогенеза заболевания.
Одним из наиболее значимых механизмов снижения количества СD4+-клеток у больных ВИЧ-инфекцией является гиперстимуляция иммунной системы [2]. За счет гиперпродукции провоспалительных цитокинов резко активируются процессы системного воспаления, образуется большое количество различных аутоантител, циркулирующих иммунных комплексов. В острой стадии ВИЧ-инфекции снижение количества CD4+-клеток связано прежде всего с аутоиммунными реакциями, а не с прямым действием вируса на эти клетки [2].
Необходимо отметить: чем тяжелее манифестирует острая стадия ВИЧ-инфекции, тем быстрее прогрессирует заболевание в последующем при естественном течении [3, 4]. У больных ВИЧ-инфекцией на фоне приема антиретровирусной терапии (АРВТ) с достижением хороших лабораторных показателей (нормальный уровень CD4+-клеток, неопределяемая вирусная нагрузка), тем не менее в части случаев более быстро, чем в популяции, развиваются процессы старения вследствие активации хронического воспаления за счет выработки провоспалительных цитокинов и митохондриальной токсичности противовирусных препаратов. Также представляют интерес работы по наблюдению за так называемыми элитными контролерами (ЭК). ЭК определены как пациенты, которые не менее чем в 3 измерениях за 12 мес продемонстрировали неопределяемую (РНК ВИЧ ниже 40-50 копий/мл) вирусную нагрузку (ВН) без применения каких-либо антиретровирусных препаратов [2]. Определено, что ЭК госпитализировались в стационары чаще больных, получавших АРВТ и достигших неопределяемой вирусной нагрузки, пациентов на АРВТ и без таковой с ВН в диапазоне 50-1000 копий/мл, а также пациентов с ВН более 1000 копий/мл, вовсе не получающих АРВТ. При анализе причин госпитализаций было выявлено, что из-за проблем, связанных с сердечно-сосудистыми заболеваниями, ЭК находились в стационаре в 3 раза чаще, а психиатрические проблемы приводили их в стационар почти в 4 раза чаще, чем пациентов на фоне эффективной АРВТ [2].
Гиперстимуляция иммунной системы с развитием хронического воспаления и аутоиммунных процессов у больных как на фоне противовирусной терапии, так и без терапии предсказуемо повышает риск развития системной аутоиммунной и аллергической патологии. Так называемые ревматические маски ВИЧ-инфекции (разнообразные поражения периферических суставов и позвоночника, а также системные проявления, имитирующие истинные ревматические болезни и синдромы) встречаются довольно часто - в 30-70% случаев, по данным зарубежных авторов [5-7]. Нередко при ВИЧ-инфекции диагностируют васкулиты и васкулопатии. Так, возможно развитие признаков узелкового полиартериита, синдрома Черджа-Стросс, геморрагического и гиперсенситивного васкулитов, а также изолированного васкулита центральной нервной системы. Напротив, развитие ревматоидного артрита, системной красной волчанки практически не встречается у пациентов с ВИЧ-инфекцией. У одних больных, инфицировавшихся ВИЧ на фоне имеющейся системной аутоиммунной патологии, возникает ремиссия, у других, наоборот, начинается резкое обострение [5-7]. К настоящему времени характер этих молекулярных взаимодействий до конца не изучен и нет четкого однозначного представления о взаимодействии факторов иммунной системы, факторов вируса и генома человека.
Развитие аутоиммунных симптомов и синдромов при ВИЧ-инфекции большинство ученых связывают с CD8+-ассоциированными клеточными механизмами, учитывая высокую частоту обнаружения множества антител, прежде всего антинуклеарных, антифосфолипидных (особенно к кардиолипину), ревматоидного фактора и циркулирующих иммунных комплексов [8, 9]. Также выявляются антитела к нервным клеткам, клеткам крови, париетальным клеткам желудка.
В связи с этим большой интерес представляют больные в острой стадии ВИЧ-инфекции с выраженными воспалительными и аутоиммунными нарушениями. Именно в острую стадию ВИЧ-инфекции наблюдается наиболее выраженная гиперактивация иммунной системы [2]. Врачи всех специальностей должны знать: если у пациента имеется острый лихорадочно-интоксикационный синдром в сочетании с признаками активации иммунной системы (такими как лимфаденопатия, увеличение печени и селезенки, лимфоцитоз, появление в крови атипичных мононуклеаров) с признаками васкулита, поражения кожи, слизистых оболочек, резкого повышения С-реактивного белка (СРБ), развития синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания, необходимо исключать в том числе наличие острой стадии ВИЧ-инфекции.
За все время наблюдения больных ВИЧ-инфекцией в ГБУЗ ИКБ № 2 ДЗМ не было летальных исходов в острой стадии ВИЧ-инфекции. В литературе имеются указания на возможность летального исхода от острой ВИЧ-инфекции за счет развития СПИД-индикаторных заболеваний или ятрогенных причин, связанных с назначением противовирусной терапии (например, анафилактический шок, синдром Лайела или Стивенса-Джонсона).
В статье представлено описание клинического случая ВИЧ-инфекции с летальным исходом в острой стадии, обусловленным выраженной гиперактивацией иммунной системы с развитием гемофагоцитарного синдрома.
Согласно Федеральным клиническим рекомендациям по диагностике и лечению гемофагоцитарного лимфогистиоцитоза, термин "гемофагоцитарный лимфогистиоцитоз" очерчивает круг врожденных и приобретенных заболеваний, в основе которых лежит нарушение регуляции иммунного ответа, приводящее к аномальной активации цитотоксичных Т-лимфоцитов и макрофагов, их аккумуляции в пораженных органах и развитию системного воспалительного ответа [10].
В клинической практике гемофагоцитарный лимфогистиоцитоз определяется как сочетание клинических (лихорадка, спленомегалия) и лабораторных (панцитопения, коагулопатия, дислипидемия) проявлений, отражающих гиперактивацию иммунной системы и мультиорганное воспалительное повреждение.
Гемофагоцитарный лимфогистиоцитоз не имеет патогномоничных клинических или лабораторных проявлений. Верификация диагноза проводится на основании характерного сочетания симптомов и лабораторных признаков. Обществом по изучению гистиоцитозов разработаны диагностические критерии гемофагоцитарного лимфогистиоци-тоза. Его диагностические критерии включают:
■ лихорадку >38,5 °С >7 дней;
■ спленомегалию >3 см из-под края реберной дуги;
■ цитопению ≥ в 2 линиях;
■ гемоглобин <90 г/л, тромбоциты <100х109/л, нейтрофилы <1х109/л;
■ триглицериды >2,0 ммоль/л, фибриноген <1,5 г/л;
■ ферритин >500 мкг/л;
■ sCD25 >2500 ед/л;
■ снижение активности НК-клеток;
■ гемофагоцитоз в костном мозге, лимфатических узлах или ликворе.
Для установления диагноза гемофагоцитарного лимфогистиоцитоза необходимо наличие 5 из 8 критериев. Важными дополнительными критериями являются умеренный мононуклеарный плеоцитоз, повышенная концентрация белка в спинномозговой жидкости, билирубина и лактатдегидрогеназы (ЛДГ) (>1000 МЕ/л) в сыворотке крови [11].
Вторичный гемофагоцитарный синдром развивается как осложнение основного заболевания при широком круге патологических процессов: системной аутоиммунной патологии, онкологических и онкогематологических заболеваниях, у пациентов после трансплантации органов, при различных бактериальных, вирусных, грибковых, паразитарных заболеваниях и др. [10].
Развитие вторичного гемофагоцитарного синдрома при ВИЧ-инфекции наблюдается редко, преимущественно на поздних стадиях болезни, на фоне лимфом [12-15]. Гемофагоцитарный синдром у больных в острой стадии ВИЧ-инфекции встречается очень редко - за все время наблюдений в международной литературе описано немногим более 10 случаев [16, 17] и ни одного случая в России.
Клинический случай
Пациент В., 40 лет, поступил в ГБУЗ ИКБ № 2 ДЗМ 13 ноября переводом из ГБУЗ "Онкологический клинический диспансер № 1" ДЗМ (филиал № 1, далее - ОКД № 1).
Анамнез заболевания: с 24 октября беспокоят фебрильная лихорадка, кашель. Из-за отсутствия улучшения самочувствия 29 октября вызвал бригаду скорой медицинской помощи и был госпитализирован в ОКД № 1 в состоянии средней тяжести, с жалобами на кашель с выделением небольшого количества мокроты желтого цвета, повышение температуры тела до 39,5 °С. При осмотре выявлены гиперемия лица, абдоминальное ожирение II степени, частота дыхательных движений (ЧДД) - 20 в минуту, SpO2 - 95%, перкуторно притупление легочного звука в нижних отделах справа, аускультативно жесткое дыхание, хрипы сухие в верхних отделах, влажные среднепузырчатые в средних и нижних отделах с обеих сторон. Артериальное давление (АД) 150/80 мм рт.ст., частота сердечных сокращений (ЧСС) - 100 в минуту. При обследовании в ОКД № 1 общий анализ крови без патологии (лейкоциты -5,9х109/л, эритроциты - 4,7х1012/л, гемоглобин - 158 г/л, тромбоциты - 97,0х109/л).
Компьютерная томография (КТ) органов грудной клетки и брюшной полости от 10 ноября: признаки хронического бронхита, нельзя исключить бронхиолит, гиперплазия лимфоузлов средостения, умеренно выраженная гепатоспленомегалия, лимфаденопатия портокавальной группы, образование левого надпочечника (аденома?).
Там же проводили следующую терапию: внутривенно цефтриаксон, дексазон, 5% раствор глюкозы, фосфолипиды (эссенциале), перорально эналаприл, ацетилсалициловая кислота, омепразол, спиронолактон. После получения результата обследования на ВИЧ-инфекцию от 1 ноября [выявлены антитела к ВИЧ методом иммуноферментного анализа (ИФА), иммунный блот (ИБ) отрицателен] и осмотра инфекционистом переведен в ГБУЗ ИКБ № 2 ДЗМ с диагнозом: ВИЧ-инфекция. Хронический обструктивный бронхит, обострение. Диффузный пневмосклероз. ДН 0-1. Гипертоническая болезнь II стадии, III степени. Асимметричная гипертрофическая кардиомиопатия без обструкции выносящего тракта левого желудочка, НК2А 2ФК.
Перенесенные заболевания: хроническая обструктивная болезнь легких; хронический обструктивный бронхит; гипертоническая болезнь II стадии, III степени, НК2А. Операция по поводу варикозной болезни вен нижних конечностей, ножевого ранения брюшной полости (1990). Аллергоанамнез не отягощен. Злоупотребляет алкоголем. Курит в течение многих лет, около 20 сигарет в день.
Эпидемиологический анамнез: больной не отрицает незащищенных половых контактов, отрицает употребление психоактивных веществ.
Состояние при переводе в ГБУЗ ИКБ № 2 ДЗМ 13 ноября (20-й день болезни) средней степени тяжести. Жалобы на лихорадку, дискомфорт в ротоглотке при глотании. Гиперемия лица, остальной кожный покров обычной окраски, сыпи нет. На слизистой оболочке ротоглотки налет белого цвета. Периферических отеков нет. В легких дыхание жесткое, хрипов нет. ЧДД - 16 в минуту. Сердечные тоны ритмичные. ЧСС -77 в минуту, АД 125/70 мм рт.ст. Живот при пальпации мягкий, безболезненный во всех отделах, увеличен в объеме за счет подкожной жировой клетчатки. Перистальтика выслушивается. Стул, со слов больного, оформлен, 1 раз в сутки. Мочеиспускание не затрудненно, моча светлая. Менингеальных знаков и очаговой неврологической симптоматики нет. В сознании, ориентирован в собственной личности и времени верно.
При обследовании от 14 ноября повторно обнаружены антитела к ВИЧ методом ИФА, но ИБ отрицателен, РНК ВИЧ-1 [методом полимеразной цепной реакции (ПЦР)] ->10 млн копий/мл. CD4+-лимфоциты - 276 клеток/мкл (норма 600-1900 клеток/мкл), 20% (норма 35-65%). У больного диагностирована острая стадия ВИЧ-инфекции (стадия 2В).
При обследовании на рентгенограмме органов грудной клетки - усиление легочного рисунка; по данным УЗИ органов брюшной полости - увеличение и диффузные изменения в паренхиме печени, диффузные изменения в паренхиме поджелудочной железы, увеличение и диффузные изменения в паренхиме селезенки.
Получал лечение по поводу орофарингеального кандидоза (флуконазол внутрь - с положительной динамикой, налеты регрессировали к 21 ноября), симптоматическую терапию. 13-14 ноября температура тела сохранялась субфебрильной, с 15 по 17 ноября - нормотермия, чувство дискомфорта в ротоглотке при глотании, других жалоб нет. С вечера 18 ноября возобновилась лихорадка до 38-38,2 °С. К 21 ноября выявлено повышение уровня ЛДГ до 1022 МЕ/л (норма 207-414). 22 ноября к терапии добавлен цефтриак-сон, после его внутривенного введения развилась реакция с усилением гиперемии слизистой оболочки ротоглотки, лица и кожного покрова, появлением отечности век и губ, инъекции сосудов склер, яркой пятнисто-папулезной сыпи на кожной поверхности всего тела, затруднением дыхания, ЧДД -20 в минуту. Были назначены преднизолон 90 мг 3 раза в день внутривенно, дексазон 12 мг 4 раза в день внутривенно + гастропротекторы. Состояние пациента кратковременно стабилизировалось, однако оставалось тяжелым: гиперемия кожного покрова, тахикардия, одышка, гипертермия. С 23 ноября температура тела снизилась до 37,0-37,4 °С.
С 24 ноября была начата АРВТ по жизненным показаниям по схеме: дарунавир 800 мг/сут + ритонавир 100 мг/сут, ламивудин 150 мг 2 раза в день, тенофовир 300 мг/сут. В связи с высоким риском активации бактериальной инфекции на фоне иммунодефицита и терапии глюкокортикоидами антибактериальная терапия усилена кларитромицином (клацид) по 0,5 г 2 раза в день внутривенно.
Несмотря на проводимую терапию, состояние пациента прогрессивно ухудшалось с развитием полиорганной недостаточности (дыхательная и печеночно-почечная недостаточность), а 27 ноября - развитием тромбогеморрагического синдрома, для купирования которого проводилось переливание свежезамороженной одногруппной плазмы, дробная гепаринизация малыми дозами, продолжалась дезинтоксикационная терапия.
На КТ органов грудной клетки от 28 ноября - левосторонняя интерстициальная пневмония. Консультирован неврологом 29 ноября - энцефалопатия смешанного генеза. В биохимическом анализе крови - повышение уровня глюкозы до 18 ммоль/л. Консультирован эндокринологом -сахарный диабет 2-го типа, декомпенсация.
В общем анализе крови выявлены тромбоцитопения до 10-12х109/л, анемия до 80 г/л. D-димер - 8550 нг/мл (норма до 250). СРБ - до 136 мг/л (норма до 5). Фибриноген - от 1,1 до 2,7 г/л (норма 3,8-6,1). ЛДГ 1914 МЕ/л (норма 207-414).
К 1 декабря удалось достичь некоторого улучшения состояния пациента: уровни креатинина и печеночных ферментов с тенденцией к снижению, уменьшение яркости сыпи, инъекции сосудов склер, гиперемии кожного покрова и слизистой оболочки ротоглотки. Отмечено выраженное шелушение кожного покрова. Одышка менее выражена. В пределах палаты активен. Вялый, несколько заторможен. При активном расспросе отмечает кровотечение из носа. Корки на губах геморрагического характера. Пастозность стоп. В легких дыхание жесткое, ослаблено в нижних отделах, проводные хрипы с обеих сторон. ЧДД - 22 в минуту, SpO2 - 95% на атмосферном воздухе, ЧСС - 84 в минуту, АД 120/70 мм рт.ст. Живот увеличен за счет подкожной жировой клетчатки, мягкий, безболезненный, стул 1 раз кашицеобразный, без патологических примесей. За сутки выделено 2100 мл мочи. С 1 декабря начато снижение доз глюкокортикоидов. Продолжены антибактериальная, антиретровирусная, антигистаминная, дезинтоксикационная терапия, вливание свежезамороженной плазмы.
С 4 декабря вновь отмечена отрицательная динамика в состоянии пациента - нарастание слабости, одышки. Гемодинамика стабильная. В общем анализе крови от 5 декабря лейкоциты - 8,5х109/л, эритроциты - 3,3х1012/л, гемоглобин - 120 г/л, сохранялась тромбоцитопения - 10,0х109/л. 5 декабря состояние тяжелое с угнетением сознания до оглушения-сопора. Пациент был переведен в отделение реанимации и интенсивной терапии, где 6 декабря констатирована биологическая смерть.
Труп направлен на аутопсию со следующим диагнозом.
Основной: острая ВИЧ-инфекция, тяжелое течение с вторичными заболеваниями - ВИЧ-энцефалит, левосторонняя интерстициальная пневмония, орофарингеальный кандидоз, аутоиммунная тромбоцитопения, васкулит.
Осложнения основного: отек головного мозга. Тромбогеморрагический синдром. Синдром полиорганной недостаточности (сердечно-легочная, дыхательная, печеночнопочечная).
Сопутствующий: токсико-аллергическая реакция на цефтриаксон. Образование левого надпочечника неуточненное. Сахарный диабет 2-го типа, декомпенсация. Энцефалопатия смешанного генеза. Хронический обструктивный бронхит, обострение. Диффузный пневмосклероз. Гипертоническая болезнь II стадии, III степени, высокий риск сердечно-сосудистых осложнений. Асимметричная гипертрофическая кардиомиопатия без обструкции выносящего тракта левого желудочка. НК 2А, 2ФК.
После получения данных аутопсии и повторного анализа истории болезни окончательный диагноз был сформулирован следующим образом.
Основное заболевание. Острая ВИЧ-инфекция с вторичными заболеваниями: генерализованный микоз с поражением пищевода и легких (исследование культуральным методом аутопсийного материала - рост Candida spp.).
Осложнения: сепсис, септикопиемия с поражением головного мозга (мультифокальный гнойный энцефалит с участками деструкции в стволовых отделах, коре и белом веществе полушарий; исследование культуральным методом аутопсийного материала - Klebsiella pneumoniae), легких (двусторонняя гнойная пневмония; исследование культуральным методом аутопсийного материала - K. pneumoniae), щитовидной железы (гнойный тиреоидит с наличием коккобациллярной флоры). Коагуляционные некрозы аденогипофиза. Реактивный гепатит. Гемофагоцитарный синдром: пролиферация клеточных элементов системы мононуклеарных фагоцитов с явлениями эритрофагии в лимфатических узлах, костном мозге. Геморрагический синдром: точечные и петехиальные кровоизлияния в кожу туловища и конечностей, мягкие мозговые оболочки, распространенные кровоизлияния в слизистые оболочки респираторного, пищеварительного, мочеполового трактов, плевральные листки, эпикард, вещество головного мозга, почки, печень, надпочечники, обширные кровоизлияния в стенку правого бокового желудочка головного мозга; смешанные тромбы в сосудах легких, надпочечников, головного мозга. Геморрагические инфаркты легких в нижних долях. Гнойный бронхит. Отек головного мозга с дислокацией стволовых структур. Отек легких.
Сопутствующие заболевания: жировой гепатоз. Сахарный диабет 2-го типа; фиброз и липоматоз поджелудочной железы. Диффузный кардиосклероз с преимущественным поражением левого желудочка. Гипертрофия сердца. Светлоклеточная аденома левого надпочечника.
Смерть пациента наступила в острой стадии ВИЧ-инфекции при развитии вторичных заболеваний, сепсиса и гемофагоцитарного синдрома. Диагноз подтвержден на аутопсии обнаружением в костном мозге, лимфатических узлах и селезенке очагов лимфомакрофагальной инфильтрации с явлениями гемофагоцитоза (рис. 1-3).
Рис. 1. Костный мозг: активный гемофагоцитоз
Окраска гематоксилином и эозином, ×40.
Рис. 2. Селезенка: кровоизлияния, макрофагальная инфильтрация, гемофагоцитоз
Окраска гематоксилином и эозином, х40.
Рис. 3. Головной мозг: гнойный энцефалит, тромбоваскулиты, очаги геморрагического пропитывания
Окраска гематоксилином и эозином, ×10.
Анализ представленной клинической ситуации позволяет еще раз подтвердить, что в стадии острой ВИЧ-инфекции происходит стимуляция иммунного ответа [18]. В ряде случаев это может приводить к развитию выраженного системного воспаления и аутоиммунных процессов. В данном клиническом примере отмечено развитие гемофагоцитарного синдрома с резким повышением СРБ, проявлением тромбогеморрагического синдрома, васкулита. Учитывая, что острая ВИЧ-инфекция не имеет патогномоничных клинических симптомов и в большинстве случаев не диагностируется, необходимо при любом остром неясном, предположительно инфекционном процессе при наличии синдрома системного воспаления, тромбогеморрагического синдрома или васкулита задумываться о наличии острой ВИЧ-инфекции. Это может требовать проведения повторных исследований методами ИФА, ИБ, а в ряде случаев - ПЦР-диагностики.
Литература
1. Бюллетень Росстата РФ за 2017 г., 2018 г. Расчет РБК.
2. Claibornea D.T., Princea J.L., Scully E. et al. Replicative fitness of transmitted HIV-1 drives acute immune activation, proviral load in memory CD4(+) T-cells, and disease progression // Proc. Natl Acad. Sci. USA. 2015. Vol. 112, N 12. P. E1480-E1489.
3. Lavreys L., Baeten J.M., Chohan V. et al. Higher set point plasma viral load and more-severe acute HIV type 1 (HIV-1) illness predict mortality among high-risk HIV-1-infected African women // Clin. Infect. Dis. 2006. Vol. 42. P. 1333-1339.
4. Dorrucci M., Rezza G., Vlahov D. et al. Clinical characteristics and prognostic value of acute retroviral syndrome among injecting drug users. Italian Seroconversion Study // AIDS. 1995. Vol. 9. P. 597-604.
5. Espinoza L.R. Retrovirus-associated rheumatic syndromes // Arthritis and Allied Conditions. 13th ed. / eds D.J. McCarty, WJ. Koopman. Philadelphia : Lea and Febiger, 2001. P. 2670-2683.
6. Агабабова Э.Р. Спондилоартриты как объект перспективных научных исследований в ревматологии // Избранные лекции по клинической ревматологии / под ред. В.А. Насоновой, Н.В. Бунчука. Москва : Медицина, 2001. С. 74-82.
7. Reveille J.D. The changing spectrum of rheumatic disease in human immunodeficiency virus infection // Semin. Arthritis Rheum. 2000. Vol. 30. P. 147-166.
8. Olive A., Salavert A., Manriquez M., Clotet B., Moragas A. Parotid lipomatosis in HIV positive patients: a new clinical disorder associated with protease inhibitors // Ann. Rheum. Dis. 1998. Vol. 57. P 749.
9. Florence E., Schrooten W., Verdonck K., Dreezen C., Colebunders R. Rheumatological complications associated with the use of indinavir and other protease inhibitors // Ann. Rheum. Dis. 2002. Vol. 61. P 82-84.
10. Масчан М.А., Новичкова Г.А. Федеральные клинические рекомендации по диагностике и лечению гемофагоцитарного лимфогистиоцитоза. Москва, 2014. 19 c.
11. Henter J.-I. (chairman); Hemophagocytic Lymphohistiocytosis Study Group. HLH-2004. Treatment protocol of the Second International HLH Study 2004. Start of the Study: January 2004: 36 p.
12. Cascio A., Todaro G., Bonina L., Iaria C. Please, do not forget secondary hemophagocytic lymphohistiocytosis in HIV-infected patients // Int. J. Infect. Dis. 2011. Vol. 15, N 12. P e885-e886. DOI: https://doi.org/10.1016/j.ijid.2011.09.002
13. Nie Y. et al. Hemophagocytic lymphohistiocytosis in a patient with human immunodeficiency virus infection: a case report // Exp. Ther. Med. 2017. Vol. 13, N 5. P 2480-2482.
14. Ramon I. et al. Recurrent haemophagocytic syndrome in an HIV-infected patient // Acta Clin. Belg. 2010. Vol. 65, N 4. P. 276-278.
15. Usman M., Thapa S.D., Hadid H., Yessayan L.T. HIV infection presenting proliferation of CD8+ T lymphocyte and hemophagocytic lymphohistiocytosis // Int. J. STD AIDS. 2016. Vol. 27, N 5. P. 411-413. DOI: https://doi.org/10.1177/0956462415585254
16. Manji F., Wilson E., Mahe E., Gill J., Conly J. Acute HIV infection presenting as hemophagocytic lymphohistiocytosis: case report and review of the literature // BMC Infect. Dis. 2017. Vol. 17, N 1. P. 633. DOI: https://doi.org/10.1186/s12879-017-2732-y
17. Park K.H., Yu H.S., Jung S.I., Shin D.H., Shin J.H. Acute human immunodeficiency virus syndrome presenting with hemophagocytic lymphohistiocytosis // Yonsei Med. J. 2008. Vol. 49, N 2. P. 325-328. DOI: https://doi.org/10.3349/ymj.2008.49.2.325
18. Stacey A.R., Norris P.J., Qin L., Haygreen E.A., Taylor E., Heitman J. et al. Induction of a striking systemic cytokine cascade prior to peak viremia in acute human immunodeficiency virus type I infection, in contrast to more modest and delayed responses in acute hepatitis B and C virus infections // J. Virol. 2009. Vol. 83, N 8. P. 3719-3733.