По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), брюшной тиф остается серьезной проблемой для служб здравоохранения многих стран. Ежегодно в мире регистрируют от 11 до 21 млн случаев заболеваний брюшным тифом, из них от 128 000 до 161 000 заканчиваются летальным исходом [1]. Так же как и в прошлом веке, основными причинами эпидемиологического неблагополучия по брюшному тифу остаются проблемы санитарно-коммунального благоустройства территории и обеспечение населения доброкачественной питьевой водой. Вспышки брюшного тифа возникают на территориях, где происходят стихийные бедствия (наводнения, цунами, землетрясения), в зонах военных конфликтов. В настоящее время в благополучных экономически развитых странах регистрируется спорадическая заболеваемость инфекцией, в основном за счет импорта из неблагополучных по этому заболеванию регионов [2].
Брюшной тиф широко распространен в странах Африки (Алжир, Египет, Ливия, Марокко, Тунис, Ботсвана, Намибия, ЮАР, Эфиопия, Ангола), в некоторых регионах Центральной и Южной Америки (Гватемала, Гондурас, Мексика, Никарагуа, Панама, Аргентина, Уругвай, Чили). Высокая заболеваемость инфекцией зарегистрирована в Центральной и Южной Азии (Азербайджан, Армения, Афганистан, Бангладеш, Грузия, Иран, Индия, Казахстан, Пакистан, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан), в Юго-Западной Азии (Арабские Эмираты, Бахрейн, Израиль, Ирак, Иордания, Кипр, Кувейт, Сирия, Турция) и др. Гиперэндемичным регионом является Индостанский полуостров, где регистрируют не менее 50% случаев брюшного тифа в мире [3].
Причиной эпидемиологического неблагополучия в этих странах является проблема обеспечения населения доброкачественной питьевой водой. Например, по информации ВОЗ, в г. Кампала (Уганда) на начало марта 2015 г. было зарегистрировано 11 940 случаев заболевания брюшным тифом [4]. В ЮАР и Зимбабве с 2016 г. каждую осень происходит активизация эпидемического процесса брюшнотифозной инфекции. По данным ВОЗ, только с сентября 2018 г. до середины января 2019 г. в Зимбабве зафиксировано 1682 случая брюшного тифа. В Пакистане продолжает регистрироваться заболеваемость брюшным тифом, вызванная лекарственно устойчивым штаммом возбудителя. Более 2000 человек пострадали за последние 6 мес.
На постсоветском пространстве по-прежнему сохраняется неустойчивая эпидемическая ситуация по брюшному тифу среди населения Узбекистана, Туркменистана, Киргизстана, Казахстана [5, 6]. Уровень заболеваемости брюшным тифом в Таджикистане в 1990 г. (34,4 на 100 тыс. населения) в 17 раз превышал средние по СССР показатели (2,0 на 100 тыс. населения) и в 1997 г. достиг максимума - 513,9 на 100 тыс. населения, а в г. Душанбе - 1902,4 на 100 тыс. населения. Благодаря мероприятиям по приведению водоисточников в надлежащее состояние и улучшению социально-политической обстановки уровень заболеваемости брюшным тифом в Таджикистане стал снижаться с показателя 63,3 в 2000 г. до 2,2 на 100 тыс. населения в 2015 г. В Кыргызской Республике показатели заболеваемости в южных регионах остаются достаточно высокими - от 0,8 в 1996 г. до 5,8 на 100 тыс. населения в 2012 г. [6]. В последние годы в Кыргызстане отмечена положительная тенденция снижения заболеваемости брюшным тифом: 2010 г. -110 случаев (2,0 на 100 тыс. населения), 2011 г. - 114 (2,07), 2012 г. - 50 (0,8), 2013 г. - 69 (1,2), 2014 г. - 71 на 100 тыс. населения. Продолжают регистрировать групповые случаи заболевания (небольшие вспышки преимущественно пищевого характера) и спорадическую заболеваемость брюшным тифом на Украине (Закарпатье, Одесская область, Донецкая область и др.).
В России в настоящее время сложилась относительно благоприятная ситуация по заболеваемости брюшным тифом. Динамика показателей заболеваемости имеет тенденцию к снижению, а в последнее десятилетие выявляют лишь единичные случаи заболевания на отдельных территориях (рис. 1). В 2018 г. в России было зарегистрировано 9 случаев брюшного тифа (г. Санкт-Петербург - 2 случая, г. Москва, Брянская, Свердловская, Новосибирская, Нижегородская, Кемеровская области, Ханты Мансийский АО -1 случай). Групповые очаги инфекции встречаются редко.
Рис. 1. Многолетняя динамика заболеваемости брюшным тифом на территории РФ в 2000-2018 гг.
Особенностью распространения заболевания является то, что наиболее часто инфекцию в Россию привозят путешественники и трудовые мигранты. Согласно официальным данным Роспотребнадзора [7], около 40,0% всех случаев брюшного тифа в Российской Федерации приходится на туристов, посетивших тропические страны, в частности Индию и Таиланд. В остальных завозных случаях брюшной тиф выявлен у мигрантов из Средней Азии, где имеются проблемы с обеспечением населения доброкачественной питьевой водой.
По данным Роспотребнадзора, в Москве с 2011 по 2017 г. [8] было зарегистрировано 32 случая брюшного тифа среди москвичей, выезжавших в страны, неблагополучные по данному заболеванию (Марокко, Индия, Гонконг, Индонезия) и лишь 1 случай у жителя Таджикистана, приехавшего на заработки. В 2014 г в Санкт-Петербурге был зарегистрирован 1 завозной случай брюшного тифа у гражданина Таджикистана, в 2015 г. - 2 случая (Таджикистан), в 2016 г. - 5 (Индия, Таджикистан, Узбекистан), в 2017 г. -3 (Индия, Таджикистан, Мексика) [9].
Для брюшного тифа, как и для любой кишечной инфекции, характерна сезонность, которая по-прежнему прослеживается на территориях стран ближнего зарубежья: в Таджикистане, Узбекистане, Киргизстане и др. Однако на территории РФ проявляется одна из особенностей эпидемического процесса: брюшной тиф может выявляться в любое время года вследствие его завоза из-за рубежа. Все случаи брюшного тифа в Москве и Санкт-Петербурге выявлены в разные сезоны года.
В странах Азии, Африки, эндемичных по заболеваемости брюшным тифом, преимущественно болеют молодые люди в возрасте от 2 до 15 лет [3]. В Российской Федерации в возрастной структуре заболевших за последние 10 лет превалирует взрослое население, удельный вес которого составляет около 92%, в то время как доля людей в возрасте 1-17 лет не превышает 8%. По данным Роспотребнадзора, в 2018 г. все случаи заболевания были зарегистрированы среди взрослого населения, что связано с завозом инфекции из эндемичных стран.
Вспышки с множественными случаями заболевания брюшным тифа в России в последние 10 лет не выявляли. Последняя крупная вспышка брюшного тифа была зарегистрирована в Санкт-Петербурге в 2006 г., когда в результате реализации пищевого пути передачи возбудителя инфекции пострадали курсанты военного училища [10]. На учебных сборах пищу готовили граждане из республик Средней Азии. Всего заболели брюшным тифом 300 человек.
В 2012 г. на территории Московской области зарегистрирован очаг групповой заболеваемости брюшным тифом среди рабочих из Чувашской Республики, Ставропольского края, Курской, Орловской, Тамбовской, Пензенской, Брянской областей и из стран ближнего зарубежья - Узбекистана, Таджикистана, Кыргыстана. Пострадали 29 человек [11].
В Перми в 2013 г. зарегистрировано 18 случаев групповой заболеваемости брюшным тифом, выявленные среди трудовых мигрантов из Таджикистана, Узбекистана и др., работавших на рынках. Санитарные условия их быта и проживания не соответствовали санитарно-эпидемиологическим требованиям (проживали в вагончиках без удобств, переносной туалет располагался рядом с колодцем). Вспышка брюшного тифа возникла при использовании для хозяйственно-бытовых нужд сырой воды из частного колодца, оборудованного с нарушениями [12].
В 2015 г. в Иркутской области зарегистрировано 8 случаев брюшного тифа, в том числе в Иркутске у 6 человек без определенного места жительства, проживающих в канализационном люке; 2 завозных случая инфекции в Ангарске (из Индии, Таджикистана) [13].
В настоящее время отмечают рост количества устойчивых штаммов S. typhi к антибактериальным препаратам выбора: левомицетину (хлорамфеникол), стрептомицину, тетрациклину, ампициллину и некоторым сульфаниламидам [14]. Новый клон S. typhi H58 обладает резистентностью к большинству антибактериальных препаратов и в последние годы активно вытесняет другие варианты брюшнотифозных бактерий [15, 16].
Международный коллектив исследователей провел анализ ДНК 1832 образцов бактерий - возбудителей брюшного тифа, выделенных в десятках стран Азии и Африки. Почти половина изолятов микроорганизмов принадлежали клону H58 [17]. В исследованиях, проведенных J. Wain и соавт. в дельте Меконга, показано, что антибиотикорезистентные штаммы S. typhi являлись одновременно и более вирулентными [18].
В Московской области в 2012 г. выделенные от заболевших трудовых мигрантов штаммы возбудителя по фенотипу резистентности были отнесены к азиатскому клону (устойчивы к группе хинолонов - налидиксовой кислоте), идентичны по генотипу, определенному с помощью пульс-гель электрофореза (PFGE-профиль) и являются эндемичными для стран Юго-Восточной и Средней Азии, включая Таджикистан и Узбекистан [11].
В рамках проведенного в Санкт-Петербурге исследования показано, что 82,8% выделенных от больных брюшным тифом штаммов (29 из 35) были резистентны к нефторированным хинолонам (налидиксовой кислоте). У 4 больных брюшным тифом выделены штаммы, устойчивые к современным фторхинолонам [10, 19]. Референс-центр по мониторингу за возбудителем брюшного тифа ФБУН НИИ эпидемиологии и микробиологии имени Пастера (Санкт-Петербург) также отмечает генетическую неоднородность современных возбудителей брюшного тифа [10, 20]. Чувствительными ко всем антибактериальным препаратам, отобранным в исследование, были только 10,4% штаммов (18 из 173), множественной резистентностью к ампициллину, ко-тримоксазолу, левомицетину и налидиксовой кислоте обладали 2,3% штаммов. Большинство штаммов (86,7%, 150 из 173) характеризовались глобально распространенным фенотипом - устойчивостью к налидиксовой кислоте в сочетании со сниженной чувствительностью к фторхинолонам.
В последние годы многие ученые отмечают атипичность клинического течения, снижение настороженности врачей в отношении брюшного тифа, недостаточность опыта медицинского персонала, что затрудняет распознавание брюшнотифозного заболевания в ранние сроки. Однако развитие таких грозных осложнений брюшного тифа, как кровотечение или острый перфоративный перитонит (нередко выявляют при легко протекающем заболевании), и возможность летального исхода определяют актуальность проблемы брюшного тифа для врачей любого профиля [14]. Однако возрастающая устойчивость к различным группам антибактериальных препаратов осложняет лечение болезни. В этой связи болезнь легче предупредить, чем лечить. На протяжении многих лет в мире широко применяют вакцинацию против брюшного тифа [21-23].
Вакцинацию против брюшного тифа в Российской Федерации проводят в соответствии с календарем прививок по эпидемическим показаниям (приказ Минздрава России от 21 марта 2014 г. № 125н). Вакцинацию населения проводят при угрозе возникновения либо в период эпидемии или вспышки (стихийные бедствия, крупные аварии на водопроводной и в канализационной сети).
В Российской Федерации зарегистрирована и успешно применяется отечественная брюшнотифозная вакцина Ви-полисахаридная жидкая ВИАНВАК, которая представляет собой раствор хроматографически чистого капсульного полисахарида - Vi-антигена, выделенного из супернатанта культуры брюшнотифозной бактерии [24].
Ранее для профилактики брюшного тифа использовали цельноклеточную убитую спиртовую вакцину. Однако высокая реактогенность препарата ограничивала его применение среди взрослого населения, а тем более у детей. В связи с этим необходимо было разработать эффективную и безопасную брюшнотифозную вакцину нового поколения [25]. С учетом острой необходимости создания новой вакцины была разработана оригинальная технология получения продукта хроматографической степени чистоты.
Преимущество хроматографически чистого Vi-антигена по сравнению с зарегистрированной в те годы в России зарубежной брюшнотифозной Vi-вакциной обусловлено более высокой и контролируемой гомогенностью препарата, который представляет собой высокомолекулярную фракцию (рис. 2) [24, 26].
Рис. 2. Гель-хроматография Vi-антигена (серия 124) на колонке с сефакрилом S-1000 в 0,2М растворе NaCl (авторский материал)
Важными для иммуногенности новой Vi-антигенной вакцины также является наличие иммунодоминантных О-ацетильных групп, присутствие которых в препарате определяют с помощью ядерно-магнитно-резонансной валидации (ЯМР) - 13С-ЯМР-спектроскопии (рис. 3) или химическими методами [27, 28].
Рис. 3. 13С-ЯМР-спектр хроматографически чистого Vi-антигена, серия 124 (авторский материал)
Впервые препарат ВИАНВАК был внедрен в практику здравоохранения в Южной Корее - стране, где ряд провинций являются эндемичными по брюшному тифу. Использование препарата в 8 провинциях страны продемонстрировало его полную безопасность и эффективность при массовой вакцинации.
В период эпидемии брюшного тифа в Средней Азии, начавшейся в 1996-1997 гг. в Республике Таджикистан и распространившейся на ряд сопредельных государств [5, 29], была проведена иммунизация вакциной ВИАНВАК (серия 159) контингента российских пограничников (март 1997 г.), которая показала эпидемиологическую эффективность. Заболеваемость брюшным тифом существенно снизилась среди привитых уже через 2-3 недели после начала вакцинации и не достигла эпидемического уровня (рис. 4).
Рис. 4. Заболеваемость брюшным тифом до и после массовой вакцинации ВИАНВАК контингента пограничных войск в Таджикистане
Цикл клинических испытаний вакцины ВИАНВАК на основе хроматографически чистого Vi-антигена проведен на 142 взрослых добровольцах, 100 подростках, 81 ребенке от 2 до 6 лет. Результаты клинических испытаний позволили считать, что вакцина ВИАНВАК апирогенная и безопасная. У серонегативных людей вакцинация ВИАНВАК приводила к 100% сероконверсии. Впервые была зарегистрирована продукция у человека IgA антител в ответ на Vi-антиген. После успешного проведения клинических испытаний препарат был внедрен в практику здравоохранения России [30].
В январе - марте 1997 г., до вакцинации, заболеваемость составляла 87 случаев в месяц (2 смертельных случая), после вакцинации за 9 мес (март - ноябрь) - 5,6 случая в месяц (ни одного летального исхода). Коэффициент эффективности вакцины ВИАНВАК в условиях максимума эпидемии составил не менее 72,3%. Опыт вакцинации в Таджикистане получил положительную оценку специалистов ВОЗ [30].
Анализ применения вакцины в 1998-2003 гг. подтвердил ее эпидемиологическую эффективность [31, 32]. Вакцинация ВИАНВАК способствовала ликвидации эпидемических вспышек при заносе возбудителя брюшного тифа в крупные города России: Москву (1998), Казань (1998), Красноярск (2000). В этот период в Российской Федерации также была впервые внедрена вакцинация детей (с 3-летнего возраста) против брюшного тифа вакциной ВИАНВАК. С учетом характеристик препарата для иммунизации детей была применена такая же доза вакцины, как и для взрослых, - 25 мкг. Постлицензионные исследования вакцинации детских коллективов - интернатов для детей и детских домов в ряде регионов Российской Федерации (Челябинская область, Республика Калмыкия и др.) показали высокий уровень безопасности вакцины для детей.
С 2006 г. в Санкт-Петербурге в соответствии с постановлением главного государственного санитарного врача города от 4 августа 2005 г. № 8 "О мерах по усилению профилактики брюшного тифа среди групп населения высокого риска инфицирования" проводили иммунизацию против брюшного тифа по эпидемическим показаниям.
Выполнение данного постановления привело к снижению в 4 раза заболеваемости брюшным тифом в Санкт-Петербурге в 2007-2009 гг. по сравнению с периодом неблагополучия - 2005-2006 гг. За 2007-2009 гг. были вакцинированы 21 045 человек, в том числе 20 061 человек из категории групп риска, в очагах - 281 человек, 703 человека без определенного места жительства. Число заболевших без определенного места жительства, с которыми связывали повышение заболеваемости брюшным тифом в Санкт-Петербурге, снизилось в 4 раза (с 32 случаев в 2006 г. до 9 случаев в 2009 г.).
С 2012 по 2017 г. были привиты 24 049 человек. До 2011 г. в Санкт-Петербурге эпидемический процесс брюшного тифа характеризовался преимущественным вовлечением в него жителей города из социально неблагополучных слоев населения. Особенностью современного периода является определяющее влияние миграции на эпидемический процесс брюшного тифа. В последние годы заболеваемость брюшным тифом в городе регистрируют в виде спорадических завозных случаев. В 2017 г. было зарегистрировано 3 завозных случая брюшного тифа (из Индии, Таджикистана и Мексики).
Хорошо известно, что брюшной тиф регистрируется там, где возникают биотехногенные катастрофы: наводнения, землетрясения, аварии систем водоснабжения, канализации и др. В Российской Федерации одной из таких территорий является Краснодарский край, где периодически происходят наводнения. Доказана высокая эффективность применения вакцины ВИАНВАК при наводнении в г. Крымск Краснодарского края в 2012 г. В этой обстановке была проведена экстренная вакцинация контингентов в зоне чрезвычайной ситуации (ЧС) - 5950 человек, из них 4320 пострадавших и 1630 спасателей. По данным Роспотребнадзора, заболевших брюшным тифом среди привитых не было.
В 2013 г. в Хабаровском крае в результате паводковой ситуации произошло осложнение эпидемической ситуации. В целях снижения риска роста числа заболеваний кишечными инфекциями было принято решение о вакцинации населения по эпидемическим показаниям, в том числе против брюшного тифа. Всего привили 8651 человека, случаев брюшного тифа не зарегистрировано [33].
В 2018 г. от наводнения пострадал Туапсинский район, курорты Лазаревское, Адлер, Хоста. С целью предотвращения возникновения случаев заболеваний кишечными инфекциями, и брюшным тифом в частности, вакциной ВИАНВАК были привиты 1159 человек.
За последние 10 лет (2009-2018) вакциной ВИАНВАК в России были привиты 303 063 человека (рис. 5). Вакцинацию проводили, как правило, контингентам риска, а также в зонах стихийных бедствий, связанных с подтоплением ряда территорий. Кроме того, были разработаны подходы к вакцинации против брюшного тифа при массовых спортивных соревнованиях: Олимпийских играх в г. Сочи 2014 г., XXI Чемпионате мира по футболу FIFA-2018 г. Определены контингенты привитых: волонтеры, участвующие в обслуживании гостей, работники общественного питания, персонал гостиниц.
Рис. 5. Число привитых против брюшного тифа в Российской Федерации за 2009-2018 гг.
Заключение
Учитывая высокий уровень безопасности вакцины ВИАН-ВАК, характерный для полисахаридных вакцин, эпидемиолог может принимать адекватное решение о массовой вакцинации, не опасаясь серьезных поствакцинальных реакций среди привитых. Постлицензионные исследования препаратов свидетельствуют о возможности проведения безопасной вакцинации и в детских коллективах. Однократное введение вакцины, быстрый (через 2-3 нед) запуск адаптивного иммунного ответа делает оправданным и эффективным использование вакцины для ликвидации вспышек брюшного тифа.
Улучшение эпидемической ситуации по брюшному тифу в России прежде всего обусловлено снижением вспышечной заболеваемости, что стало возможно в результате проведения санитарно-гигиенических мероприятий, дополненных вакцинацией по эпидемическим показаниям. Заболеваемость брюшным тифом в России за 20-летний период применения вакцины ВИАНВАК снизилась приблизительно в 24 раза - с 475 случаев в год в течение 5 лет перед началом вакцинации (1998) до 24 случаев в 2017 г.
Однако во многих странах Азии, Африки, Латинской Америки эпидемическая обстановка по брюшному тифу по-прежнему остается весьма напряженной. Учитывая бурное развитие в XXI в. глобальных экономических связей, транспортных коммуникаций, туризма, угроза импорта брюшнотифозной инфекции будет реальной, в том числе и для России. Стихийные бедствия также несут определенную угрозу возникновения эпидемических вспышек кишечных инфекций, в том числе брюшного тифа. Появление антибиотикорезистентных штаммов S. typhi затрудняет лечение болезни. Учитывая данный факт, необходимо более активно внедрять профилактические прививки по эпидемическим показаниям среди профессиональных групп риска и трудовых мигрантов, туристов, выезжающих в неблагополучные по данному заболеванию регионы.
Литература
1. Luby S.P., Saha S., Andrews J.R. Towards sustainable public health surveillance for enteric fever // Vaccine. 2015. Vol. 33. Р. 3-7.
2. Obaro S.K., Iroh Tam P.Y., Mintz E.D. The unrecognized burden of typhoid fever // Expert Rev. Vaccines. 2017. Vol. 16, N 3. Р. 249-260.
3. Radhakrishnan A., Als D., Mintz E.D. et al. Introductory article on global burden and epidemiology of Typhoid fever // Am. J. Trop. Med. Hyg. 2018. Vol. 99, suppl. 3. Р. 4-9.
4. WHO Typhoid fever - Uganda. 2015 [Электронный ресурс]. URL: http://www.who.int/csr/don/17-march-2015-uganda/en/
5. Одинаев Н.С. Брюшной тиф в Республике Таджикистан в период межтаджикского вооруженного конфликта (эпидемиология, клиника, лечение) : автореф. дис. ... д-ра мед. наук. Душанбе, 2017. 35 c.
6. Закирова Ж.С., Жолдошев С.Т., Абдикеримов М.М. Клиникоэпидемиологическая характеристика и лабораторная характеристика брюшного тифа // В мире научных открытий. 2016. № 6. С. 11-20.
7. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в РФ за 2000-2018 г. : Государственные доклады. Москва : Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, 2000-2018.
8. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в г. Москва за 2011-2017 г. : Государственные доклады. Москва : Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по г. Москве, 2011-2017.
9. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в г. Санкт-Петербурге за 2014-2017 г. : Государственные доклады. Москва : Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по г. Санкт-Петербургу, 2014-2017.
10. Кафтырева Л.А. Эпидемиологические особенности брюшного тифа в Российской Федерации // Инфекция и иммунитет. 2013. № 2. С. 41-42 .
11. Россошанская Н.В., Ливанова И.В., Воробьева Л.Б. О профилактике брюшного тифа в Московской области на фоне значительного миграционного потока // Материалы XI съезда Всероссийского научнопрактического общества эпидемиологов, микробиологов и паразитологов. Москва, 2017. С. 3.
12. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Пермском крае в 2013 г. : Государственный доклад. Москва : Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Пермскому краю, 2013. С. 132-142.
13. Марамович А.С., Пурсаянова Л.П., Балахонов С.В. и др. Эпидемиологическая характеристика локальной вспышки брюшного тифа // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2006. № 4. С. 50-53.
14. Рахманов Э.Р., Камардинов Х.К., Матинов Ш.К. и др. Лечение больных брюшным тифом в зависимости от антибиотико-чувствительности выделенных штаммов Salmonella typhi // Вестник Авиценны. 2012. № 2. С. 134-136.
15. Dyson Z.A., Klemm E.J., Palmer S., Dougan G. Antibiotic resistance and typhoid // Clin. Infect. Dis. 2019. Vol. 68, suppl. 2. S165-S170.
16. Levine M.M., Simon R. The gathering storm: is untreatable typhoid fever on the way? // mBio. 2018. Vol. 9, N 2. P. 1-4.
17. Wong V.K., Baker S., Pickard D.J. et al. Phylogeographical analysis of the dominant multidrug-resistant H58 clade of Salmonella typhi identifies inter- and intracontinental transmission events // Nat. Genet. 2015. Vol. 47, N 6. P. 632-639.
18. Wain J., Diep T.S., Walsh A.M. et al. Quantitation of bacteria in blood of typhoid fever patients and relationship between count and clinical features, transmissibility and antibiotic resistance // J. Clin. Microbiol. 1998. Vol. 36. P. 1683-1687.
19. Новак К.Е., Дьячков А.Г., Эсауленко Е.В. Эпидемиологические особенности и эволюция клиники брюшного тифа в Санкт-Петербурге // Журнал инфектологии. 2019. Т. 11, № 1. С. 25-32.
20. Кафтырева Л.А., Егорова С.А., Матвеева З.Н. и др. Биологические свойства штаммов возбудителя брюшного тифа Salmonella typhi, выделенных в Российской Федерации в 2005-2017 гг. // Бактериология. 2017. Т. 2, № 2. С. 7-13.
21. Лобзин Ю.В., Огарков П.И., Волжанин В.М. и др. Брюшной тиф, паратифы А и Б. Указания по диагностике, лечению и профилактике в ВС РФ. Москва : Б.и., 1999. 76 c.
22. Solodovnikov Y.V., Aparin P.G., Golovanev S.V. Typhoid fever cases in Russian Federation 1991-1996 // Med. J. Indonesia. 1998. Vol. 7, suppl. 1. P. 10-16.
23. Typhoid vaccines: WHO position paper, March 2018 - Recommendations // Vaccine. 2019. Vol. 37, N 2. Р. 214-216.
24. Ankudinov I.V., Golovina M.E., Lvov V.L. et al. Chromatographically purified Vi-capsular polysaccharide antigen for vaccination against typhoid fever // Med. J. Indonesia. 1998. Vol. 7, suppl. 1. P. 240-251.
25. Лобзин Ю.В., Волжанин В.М., Коваленко А.Н. Брюшной тиф: современное состояние проблемы // Клиническая микробиология и антимикробная химиотерапия. 2005. Т. 7, № 1. С. 47-68.
26. Тешева А.М., Апарин П.Г, Львов В.Л. Капсульный полисахарид Salmonella enterica серовара typhi (Salmonella typhi) - Vi-антиген высокой степени очистки для серологической диагностики брюшного тифа // Биоорганическая химия. 2002. Т. 28, № 1. С. 64-68.
27. Апарин П.Г., Тешева А.М., Львов В.Л. Высокоочищенные полисахаридные антигены Salmonella typhi в серологической диагностике эпидемического брюшного тифа // Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2003. № 6. С. 56-60.
28. Aparin P.G., Lvov V.L., Vaneeva N.P., Yolkina S.I. Polysaccharide based vaccine construction against typhoid fever and other salmonellosis // Med. J. Indonesia. 1998. Vol. 7, suppl. 1. Р. 169-174.
29. Лобзин Ю.В., Мельниченко П.И., Огарков П.И. и др. Эпидемиологическая характеристика, диагностика и профилактика брюшного тифа в организованных коллективах // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2009. № 1. С. 41-44.
30. Tarr P.E., Kuppens L., Jones T.C. et al. Consideration regarding mass vaccination against typhoid fever as adjunct to sanitation and public health measures. Potential use an epidemic in Tadjikistan // Am. J. Trop. Med. Hyg. 1999. Vol. 61, N 1. P. 163-170.
31. Aparin P.G., Tesheva A.M., Golovina M.E. et al. Multi-drug resistant typhoid fever: host response and prevention // EFIS 2000. Satellite Symposium Infectious Immunity and Vaccines: Final Program and Abstract Book. Kazimierz Dolny, Poland, 2000. P. 40.
32. Solodovnikov Y.V., Aparin P.G., Golovanev S.V. Typhoid fever cases in Russian Federation 1991-1996// Med. J. Indonesia. 1998. Vol. 7, suppl. 1. P 10-16.
33. Зайцева Т.А., Отт В.А., Каравянская Т.Н. и др. Основные мероприятия по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения Хабаровского края в период наводнения в 2013 году // Дальневосточный журнал инфекционной патологии. 2014. № 24. С. 47-51.